[tem-title]Эрик Нортман, 2132
— настоящая кровь —[/tem-title]
Раса, вид: вампир. | Деятельность: шериф вампиров 5-ого округа Луизианы, владелец бара "Фэнгтазия". |
Большой страшный вампир: быстрее, выше и сильнее обычного человека в очень много раз. Быстрее, выше и сильнее обычного вампира просто во много раз. Бессмертен, если держаться подальше от осиновых кольев, коктейлей Молотова и солнечного света. Не нуждается в человеческой пище, не испытывает потребности дышать и вообще существует за счёт человеческой крови и магии. Умеет летать, а также подчинять людей взглядом, исцелять их своей кровью и превращать ей же или в одержимых наркоманов, или в вампиров, зависит от дозировки и способа приёма. |
Вампир, викинг, шериф — три кита, на которых стоит личность Эрика Нортмана. Будучи единственным сыном норманского короля, Эрик предпочитал проводить юность не в обучении искусству власти, а между ног окрестных девок. Его безбедная жизнь закончилась вместе со смертю его отца: проживший на тот момент две тысячи лет вампир Рассел Эджингтон, желая пополнить коллекцию, отправил за короной короля своих волков, и те растерзали и королевскую семью, и королевский двор. Эрик выжил потому, что долго слезал с доярки и опоздал к началу веселья, и с тех пор большую часть своей жизни посвятил мести.
В одной из битв на пути к успеху он был смертельно ранен: не сумев убедить своих людей бросить его, он убедил их разложить под ним костёр и сжечь его тело. Там же, на костре, его нашёл Годрик — тысячелетний маленький мальчик, — и взамен на отказ от солнца пообещал Эрику вечную жизнь и вечную силу. К вечной жизни и вечной силе прилагался, конечно, сам Годрик — как брат, отец и сын, — но пользы от этого было больше, чем вреда. Вместе с Эриком они искали оборотней, убивших его семью, но напасть на след Эджингтона и подойти к нему вплотную Эрику удалось примерно через тысячу лет.
Чем занимался Эрик на протяжении этой тысячи лет кроме поисков, история умалчивает. Предположительно убивал и трахался, в процессе даже стал Создателем. Крошка Пэм оказалась настоящим сокровищем что при жизни, что после смерти, и с момента её создания они с Эриком оказались практически неразлучны: помимо редкой для женщины тех лет стервозности Пэм год за годом демонстрировала Эрику редкую для женщины тех же лет преданность. Он ценил. Он бы даже любил её за это, если бы умел.
Так или иначе, скитания забросили Эрика в США, штат Луизина. К моменту выпуска "Настоящей крови" он, как и многие в числе правящей структуры вампиров, подошёл ответственно: подготовил бизнес, который будет успешен после выхода нежити на свет. Он планировал продавать людям впечатления — открыто, каждому посетителю вампирского бара футболка в подарок, — и кровь вампиров, но уже из-под полы и по приказу задушенной налогами Королевы Софи-Энн, всё уважение к которой лежало в её короне. Если бы не этот нюанс, как шериф Эрик был бы безупречен: суров, но справедлив.
Этого человека он не знал. Авиаторы вдвое шире его собственных очков надежно укрывали глаза, так называемое зеркало души. Помедлив немного - так, чтобы хватило на беглый, но вежливый осмотр незнакомого для Сторибрука гостя с ног до головы, - Бэйли сделал выводы. Сухо поджал губы, одновременно затянувшись, и расслабленно выдохнул на сторону.
Хорошо. Зря он пытался бросить.
- Шерман Бэйли, - представился он, так и не выпустив изо рта сигареты, и протянул голую, без перчаток руку другому посетителю мастерской, - один из хозяинов "Кроличьей норы".
Стая, согнанная с дерева белым котом, закружилась воронкой и с неясным шумом улеглась в клин. Шерман задумчиво проводил ее взглядом и повернулся к бывшему незнакомцу. Выражение на его лице было странным, как будто недоумение и неверие двумя прогрызенными слоями гипса наложились друг на друга.
- Фильтры? - из вежливости полюбопытствовал Бэйли и неожиданно для себя прикурил от окурка вторую сигарету. - Свечи?
Ровная, четкая линия вдоль облаков. Прямая, не отрезок. Сторибрук вдруг показался точкой, и Шерман задумался: где тогда вторая, фиксирующая направление? - и качнул головой.
Во всем виноваты розы, пахнущие дурно и душно. Точно перед грозой.
Ненужный уже окурок слетел с пальцев в урну, ударился о край и свалился на землю рядом. Бэйли растер его подошвой и снял очки, протер стекла, вернул на место и еще раз покосился на удалявшийся клин, но так и не избавился от ощущения, что когда-то он уже пытался идти этой дорогой.
Или не он, а кто-то другой.
- Давно меняли?
Хотя шевроле выглядел так, словно пользовались им с повышенной аккуратностью и за уходом следили едва ли не тщательнее, чем за приборами в лаборатории. Чтобы отвлечься, Шерман еще раз осмотрел собеседника - тот выглядел под стать своему шевроле, и только на брюках, чуть выше колена, прибилось несколько шерстинок. Кот оставил бы больше шерсти. Кот обшерстил бы штаны ближе к паху.
Едва заметно вздохнув, Бэйли щелкнул пальцами по сигарете и бросил на небо последний, как он себе пообещал, взгляд. Птиц уже не было, и облака лежали ровными клочьями серой ваты.
- У Вас пес?
В голосе звучала тоска. Шерману на редкость не везло со щенками - дохли.
